«Исследование ужаса». Премьера 30 и 31 января

«Золотая Маска» 2020 год:

«Специальная Премия Жюри драматического театра и театра кукол» Номинации на Премию «Золотая Маска» 2020 г.

«Лучший спектакль в драме, малая форма»

«Лучшая работа режиссера»

«Лучшая женская роль» (Яна Савицкая)

«Лучшая женская роль второго плана» (Юлия Захаркина)

Жанр спектакля «Исследование ужаса» мы официально определили как «фотографирование разговоров», а между собой на репетициях вспоминали про «косплей». Косплей – это ролевая игра, в которой человек надевает на себя некоторый образ и существует в нем в повседневной жизни. Так и мы затеяли игру в чинарей 1930-х годов: Хармса, Введенского, Заболоцкого, Олейникова, Друскина, Михайлова и Липавского. Актеры сочиняют своих героев, не скрывая разрыва с исторической правдой. Личины прототипов, как и задокументированные Леонидом Липавским в одноименной книге разговоры, становятся способом побыть кем-то еще в реальной среде среди реальных людей. Именно поэтому «Исследование ужаса» невозможно играть в традиционном пространстве. Вначале интерьеры квартиры на Мойке, затем подвал «Петербургского театрального журнала» на Моховой, и вот теперь – редакция журнала «Новый мир» на Страстном бульваре становятся местом для вечеринки гениев, на которой что-то пошло не так.
Борис Павлович, режиссер

об исследованиии:

Домашние разговоры ОБЭРИУтов имеют двойственную природу: с одной стороны, это встреча единомышленников, «ящик», в котором они могут позволить себе быть собой и не стеснять себя в выражениях, с другой – попытка практикума перформативного существования. Липавский фиксирует не только «доморощенную философию», но и механику разгона потока сознания, когда имеют значение не отдельные сентенции, а температура, энергия, эмоция речи. В «Разговорах» мы видим хорошо знакомых нам «великих» – Хармса, Введенского, Заболоцкого, Друскина, Олейникова – в странной ситуации бесконечной беседы, почти не затрагивающей вопросы личного творчества. Только пару раз за два года они впрямую обсуждают стихи Введенского или философские наброски Липавского. Творчество каждого происходит в одиночестве, как, впрочем, и бытовая повседневность – за кадром остаются перипетии личных, служебных, социальных неурядиц.

Кажется, что герои говорят о чём угодно кроме главного. Вернее, «главное» проявляет себя в каждой теме, которую они поднимают, будь то гравитация, кулинария, история или оптика.

В начале «Разговоров» участники разражаются развёрнутыми списками того, что их интересует. Это вдохновенные монологи полных жизни и страсти художников. Им ещё всё интересно. Постепенно внутренние противоречия в группе нарастают, обнаруживают себя глубокие психологические и идейные различия собеседников.

Тут артисты то развлекают нас, то погружаются в себя, то поют, то бренчат на пианино, то едят вместе с публикой за кухонным столом, то опять едят, но посторонних к столу уже не подпускают. И что бы они ни делали, за ними интересно наблюдать. За кем за ними – и есть самый главный вопрос. Потому что героями тут становятся не люди, а их идеи, их мысли, время, в котором они жили, еда, которую они ели, их чувства, их ссоры – это все словно бы обретает плоть. И кажется, протянешь руку и сможешь все это осязать. Павлович поставил спектакль не о Хармсе, Введенском, Олейникове, Заболоцком, Друскине и Липавском (хотя о них, конечно, тоже). Он поставил спектакль об эйдосах, о «конкретной явленности абстрактного». О том, как мысль изреченная продолжает изменять и формировать реальность даже после того, как ее носитель покинул земную юдоль. Тут не люди мыслят, скорее мысли вдруг очеловечиваются. О чем, бишь, мысли? Обо всем. О боге, о молоке, о вагоновожатых, о бессмертии души. Идеи сами по себе становятся субъектами театрального действа. И именно поэтому каждого из участников этого неплатоновского пира может играть артист любого возраста и любого пола: у идей, у мыслей (и у чувств, кстати, тоже) нет ни пола, ни возраста.
Журнал «ТЕАТР», блог

Спектакль «Исследование ужаса» в удивительном месте под названием «Квартира» (совсем недавно это и была большая старая питерская квартира, где группа Бориса Павловича играла-проживала свои представления) сделана на основе книги обэриута и философа Леонида Липавского, записавшего в середине 1930-х годов застольные беседы обэриутской компании обо всем, что их интересовало. Ритм и само течение спектакля кажутся свободными, и зрители, приходящие в квартиру, где уже находятся Хармс, Друскин, Заболоцкий, Введенский, Олейников и сам Липавский с женой, то прогуливаются по комнатам, рассматривая вещи и прислушиваясь к возникающим то в одном, то другом углу диалогам, то садятся послушать общие споры, которые ведутся героями, будто в философском кружке, а то все вместе окружают кухонный стол и принимаются ужинать вареной картошкой с селедкой и чаем, в сопровождении все тех же разговоров. Этот главным образом мужской кружок в «Квартире» представляют в основном молодые актрисы, но это нисколько не удивляет, поскольку главное тут – не точность персонажей, а само течение бесед – споров умников, дуракаваляний остроумцев, чтений и пикировок, сама жизнь этого поначалу дружеского и тесного круга, который у нас на глазах рассыпается.
Дина Годер